Имя барона Толля будет привлекать туристов в Ида-Вирумаа. Ему, знаменитому российскому полярному исследователю родом из Эстонии, посвящена громадная, по провинциальным меркам, экспозиция в отреставрированной мызе Кукрузе, где находилось родовое имение Толлей.
Не знаем, смотрела ли старейшина волости
Кохтла Этти Кагаров фильм "Земля Санникова” и знает ли она песню "Есть
только миг”, но то, что эта женщина проложила мост между прошлым и
будущим, делает ей честь.
В Кохтлаской волости
Ида-Вируского уезда открылась отреставрированная мыза Кукрузе —
фамильная мыза рода Толлей. Принадлежала она дяде знаменитого полярного
исследователя Эдуарда Толля — Роберту Толлю.
С
гордостью за совершенное — не только знаменитым земляком, но и
Кохтлаской волостью, сумевшей возродить мызу к жизни и устроить
впечатляющую экспозицию, посвященную полярному исследо
... Читать дальше »
Откуда могла прилететь снежинка и салфеткой
лечь прямо перед носом, если на небе ни тучки? Не знаю. Даже у котов нет
ответов на все вопросы.
Выходной,
тишина, светает, во двор вернулись тени. Жаль, но утром Солнце не
красит крыши в малиновый, а окна в лиловые цвета, что признаться, может
оценить не всякий кот. Помню, как однажды в детстве, запрыгнув на
подоконник, я был потрясен вдруг изменившимся миром, ставшим за одну
ночь совершенно белым и таким …пушистым. Ничего подобного мне больше
испытать не пришлось, как тогда, встав аж на коготки.
Люди
живут дольше котов, ну и что с того? Мне один знакомый вОрон сказал,
что поумнел, только прожив сто лет, и какая разница, когда, кто слизнул
свою первую снежинку. Это тоже должна исчезнуть, и она растаяла … вот
вам вся философия.
Британские солдаты провели сегодня блестящую антипиратскую операцию в Карибском море. Им удалось убить знаменитого пирата, капитана Эдварда Тича, известного также под именами Флинт и Черная Борода.
О том, как это происходило, расскажет наш корреспондент Ирина Воробьева.
Сегодняшний день стал черным днем для всей
Римской республики. В здании Сената был убит диктатор и консул Гай Юлий
Цезарь. Подробности с Капитолия у парламентского корреспондента «Эхо
Москвы»:... Читать дальше »
… Тогда он берёт билет в один конец, обольщает всуе таможенную девушку и спустя нетерпеливые часы высаживается в той изумительной провинции, пригретой у Господа под мышкой, в Мариенбаде, Портсмуте, Винчестере, даже Гилдфорде – где улочки похожи на комнатки, где если торопятся, то лишь в паб к вечернему лагеру; в миниатюрном чайном магазинчике среди мерцания склянок сумасшедше печально и вкусно пахнет потерянной жизнью, а мисс Кристина Тонер примеряет кружевную викторианскую шляпку по случаю чужого бракосочетания.
У изголовья гостиничного ложа сиротствует новенькая, неразрезанная Библия, неизбежная в одном ряду с картой гостя, постельным кофе и коричневым сахаром… Нужно было, давясь, глотать наждачный ветер отечественных площадей, разношенных, как солдатские сапоги, заговаривать зубы тоске и нелётной погоде, чтобы однажды где-то в Брайтоне, на Английской Ривьере, под изумрудным, чуть раскосым при
... Читать дальше »
У мальчика совсем не было отца. А матери у него было настолько мало, что иногда он сомневался в её наличии. Вы бы тоже засомневались, если бы ваша мать по всякому поводу говорила «сволочь», в 7 утра улетала из дому на какой-то бизнес, а в 11 вечера приползала назад со своего бизнеса, ложилась в одном лифчике на диван и стонала: «Устала как сволочь! Отстань».
Зато у него была тётя Ада – родная сестра матери, – хотя по виду не догадаешься, – за которой сильно ухаживали штук девять очень внушительных мужчин, и каждый откровенно хотел стать мальчику дядей. Один даже работал директором на заводе холодильных установок.
Конечно, этих желающих можно понять, потому что тётя Ада была просто дальнобойная красотка. Во-первых, она ходила на высоких шпильках (а это уже верный признак красотки), в отличие от матери, которая вообще не снимала кроссовки. Рифма нечаянно получилась: «красотки – кроссовки», так можно и поэтом стать.
Через два месяца после начала их знакомства она вдруг поинтересовалась, как он выглядит. Вместо ответа Локтев сказал: «Подожди пару минут. Курить очень хочется», – и пошёл на кухню.
Было уже за полночь. Домашние спали без задних ног. Он покурил в темноте под форточкой, принюхиваясь к дыханию оттаявшей городской реки – нечистому, как после заспанного пьянства. На обратном пути из кухни Локтев на всякий случай заглянул в зеркало в прихожей. Ничего особенного там не наблюдалось – разве что некоторая элегантная помятость.
– У нас уже апрель, как ни странно, – сообщил он, вернувшись к компьютеру.
– И у нас, – отозвалась она. – А как насчёт внешности?
– Внешность имеется.
– Подробней, пожалуйста.
– Что я могу сказать? Негр преклонных годов. Лысоватый. Без одной ноги, кажется левой. Утрачена в боях между Севером и Югом. Нос ампутирован полностью, уши – частично…
О том, как это происходило, расскажет наш корреспондент Ирина Воробьева.